На официальных страницах музея в социальных сетях (ВКонтакте, Facebook, Instagram, Одноклассники) мы открываем видеорубрику «Война. Голос».
Она посвящена двум важным датам. 24 января исполнится 75 лет со дня освобождения города Пушкин от фашистской оккупации. 27 января – День полного снятия блокады Ленинграда.
Первая Антикамера. 1944 год
Мы решили дать слово тем, кто видел и пережил ужасы войны. И кто написал о них в дневниках и очерках. Это научные сотрудники Екатерининского дворца-музея Вера Лемус и Евгения Турова, а также поэтесса Ольга Берггольц, чей голос стал символом блокадного Ленинграда. Их строки озвучили нынешние представители музея – директор Ольга Таратынова, заместитель директора по научной работе Ираида Ботт, главный хранитель Татьяна Серпинская.
Начинаем 18 января, в День прорыва блокады. Ираида Ботт читает воспоминания Веры Лемус. «Война. Голос» завершится 27 января, когда город будет отмечать 75-летие полного освобождения Ленинграда от фашистской блокады.
Все записи можно будет увидеть по общему хэштегу: #война_голос_ЦарскоеСело
Вера Лемус:
«В воскресенье, 22-го июня 1941 года в 14 часов <…> на площади перед дворцом состоялся митинг. Директор Владимир Иванович Ладухин призвал всех работников дворцов и парков к исполнению своего гражданского долга (сам он вскоре ушёл на фронт). <…> С этого дня содержанием и смыслом нашей жизни стала работа по отбору, упаковке и отправке вглубь страны старинных картин, мебели, обивочных тканей, фарфора и множества других предметов историко-художественного значения. В Пушкинских ансамблях их было более 72 тысяч (72 554 ед. хран.).»
Евгения Турова:
«Китайский театр горел. Я стояла и смотрела, как горит то, что я хранила… Все это было, как во сне, когда хочешь кричать и нет голоса, хочешь бежать, а ноги налиты свинцом.
Я медленно пошла прочь.
Что должен делать хранитель, когда все рушится?
Не знала я, что делать.
Во дворце сказали, что приходили из райкома и нам велено уходить».
Ольга Берггольц:
«Жгучая обида рванула сердце: я вспомнила вдруг, как тогда, до войны, мы, хозяева, входили в этот дворец, надев войлочные туфли… Мы боялись царапинку на полу оставить, мы лелеяли его… Товарищи, наш чудесный дворец разбит, разрушен! Чужеземцы, пришельцы, захватчики осквернили и разорили его. Только стены остались от него, а внутри все обвалилось, сквозь дыры окон видны кирпичи, скрученные балки, разбитые камни».
