В чем связь английского в исполнении Мутко и ситуации с иностранными языками в Петербурге?
Мутко, как ни странно, — положительный пример русскоязычного человека уже зрелого возраста, при этом чиновника, смело оперирующего своими небогатыми знаниями иностранного языка для того, чтобы напрямую донести до собеседников свою мысль. Именно таких собеседников не хватает иностранному туристу в Петербурге. Городу судьбой предначертано быть многоязычным, и культивирование многоязычия — залог его успеха в будущем.
На минувшей неделе, когда состоялись выборы главы ФИФА, министр спорта России г-н Виталий Мутко вновь порадовал публику своим удивительным английским языком. Однако если одни просто отметили своеобразие его иностранной речи, то другие, истекая столичным снобизмом, вдоволь поиздевались над ним. Но на то они и снобы.
Вообще-то, даже на фоне Москвы Петербург в языковом отношении гораздо более дружелюбен к иностранцам, чем другие города России. Одно дублирование информационных текстов на улицах и в метро имеет большую ценность. Но этого мало, чтобы создать то, что называют «атмосферой города».
Иностранцы, владеющие хоть как-то русским языком, отмечают, что жители Петербурга отличаются удивительным радушием и желанием помочь. В еще большей степени наблюдается это в случае, если иностранцу попадается петербуржец, который сам владеет хотя бы английским языком. Хотя бы - очень важная оговорка. Потому что для Петербурга один иностранный язык — это мало.
Прежде всего потому, что едут в Петербург люди из самых разных частей света. Например, традиционно существует поток туристов из Финляндии — в 2013 году было совершено 743 тысячи поездок, в 2014 — 750 тысяч. Есть данные, что в этом году растет поток туристов из Азии, больше стало путешественников из Турции, Чехии и Великобритании на фоне уменьшения числа прибывающих из Германии и Франции. Для китайских туристов, которых становится все больше, уже разрабатываются свои туристические маршруты, и возможно скоро на улицах Северной столицы появятся указатели на китайском языке.
Но реально ли, чтобы жители Петербурга вдруг стали полиглотами, как по мановению волшебной палочки? Нет. Пример стран Балтии, где четверть века назад сделали многоязычие одним из государственных приоритетов в области образования, показывает — требуется около 20 лет, чтобы стала заметна трехязыкость, да и то — не везде. Так что сделать Петербург франко-, германо-, китаеязычным просто нереально в обозримом будущем.
Значит ли это, что все вопросы решит английский язык? Есть основание полагать, что при существующем подходе в России к английскому языку — вряд ли. Причин несколько.
Во-первых, люди готовы общаться по простым поводам на иностранном языке, но ценную информацию предпочитают слушать и читать на родном. Например, финские турфирмы обнаружили несколько лет назад, что карта Петербурга с кратким описанием его достопримечательностей гораздо более привлекательна для финских туристов на родном языке, нежели карта на английском. Даже среди тех, кто говорит по-английски совершенно свободно. Секрет прост — Петербург для финнов не чужой город, и с ним связаны судьбы многих простых и знаменитых сограждан.
Поэтому гиды-профессионалы и переводчики сохранят свою работу, и их число должно быть увеличено. Они должны владеть иностранными языками в их официальном виде в обязательном порядке. Но языковый фон составляют не они — а сотни тысяч человек, стоящих за стойками баров, в отелях, магазинах, на полицейских постах и в медицинских бригадах. Эту массу технически невозможно научить говорить на оксфордском английском, а главное — не нужно. И вот почему.
В подавляющем большинстве случаев при взаимодействии нам надо обменяться информацией, а не наслаждаться красотами языка. Мы говорим «где найти туалет», «как пройти к Эрмитажу», «мне плохо, как вызвать врача?», «я бы хотел заказать пельмени» и так далее. То есть задача — передать другому человеку информацию с возможно меньшей вероятностью ошибки понимания.
В 80-х годах прошлого века, после серии авиакатастроф, американские специалисты пришли к выводу, что причиной их было непонимание персоналом неанглоязычных стран инструкций, которые были написаны на «литературном английском». В итоге был создан специальный упрощенный английский язык, для передачи информации, получивший название Simplified Technical English — то есть «упрощенный технический английский». Если вы хоть немного владеете английским языком, вам будет интересно прочитать вот ЭТОТ документ, который описывает «упрощенный английский» на этом же самом языке.
И вот что интересно. В англоязычном мире этот «простой английский» рассматривается со всей серьезностью как один из вариантов «глобального английского», в том числе и в связи с тем, что его «глобализация» привела к его разложению на региональные версии под влиянием родных языков — есть финглиш, рунглиш, чинглиш и многие другие версии, а также всевозможные пиджины.
Фраза «Ю ми ванпела пипал», вполне себе понятная для жителей Новой Гвинеи, в 70-е годы привела в шок учительницу английского в нашей школе.
То есть чтобы сохранить «нормальный» английский, надо создавать для международных целей упрощенный «глобальный» английский. Именно для этого в Википедии существует специальный раздел «простого английского».
В России же с ее англофильством (в языковом смысле) совсем не развивается тема изменения английского языка как глобального — такое впечатление, что учителя классического английского просто боятся потерять работу, а владение хорошим английским стало ко всему прочему знаком статусности и источником лелеемого снобизма.
Налицо еще одна коллизия — это процесс столкновения английского с другим глобальным языком — испанским. В 2012 году по данным Института Сервантеса испанский язык, на котором разговаривают более 495 миллионов человек, стал вторым в мире по распространенности после китайского. Число людей, разговаривающих на испанском языке, в 2012 году продолжало расти, в то время как количество разговаривающих на английском и китайском сократилось. А наибольшее количество испаноговорящих будет проживать в США, где формируется новая гремучая смесь языков, называемая «спанглиш». И вновь — теперь уже испанцы говорят о необходимости создания упрощенного, но правильного испанского языка, чтобы предотвратить распад его на отдельные диалекты.
Петербургу нужны специалисты в разных языках и много людей, владеющих упрощенными формами английского, испанского или того же финского языка. Аналогия с вождением автомашины — единицы могут водить "Формулу-1", десятки — участвовать в ралли. Но миллионы должны просто уметь спокойно передвигаться, соблюдая немногие, по сути, правила.
Особый пример дает нам китайский язык. Известно, что в Китае существует, по сути, несколько весьма различных диалектов, которые объединяет одно иероглифическое письмо. Люди могут не знать разговорного языка, но могут общаться письменно. И вот, в 1964 году японец Юкио Ота разработал своеобразный иероглифический язык, получивший название LoCoS — от английских слов Lovers Communication System, то есть «система общения влюбленных». Этот язык представляет из себя набор различных пиктограмм и идеограмм. Пиктограммы – это условные «картинки», а идеограммы — это «условные знаки», передающие некоторую идею или действие.
По этой ссылке можно увидеть, как в «Локосе» будет выглядеть фраза «этот рыбак сегодня вернется с моря». Разумеется, эта система не заменит нормального, даже упрощенного языка, но у нее есть тоже своя ниша — система пиктограмм, которая позволит полнее доносить до туриста полезную информацию. Такие «петроглифы» могут базироваться на графике новых символов Петербурга, принятых в этом году, но в сочетании с дополнительной символикой действия.
Такая система визуальной информации должна быть интуитивно понятна и европейцам, и американцам, и уж точно — жителям Дальнего Востока. В сочетании с широкой популяризацией «упрощенных» языков есть все шансы сделать Петербург комфортным для туриста из любой точки мира
