В этом году Пассажу исполняется 170 лет. К юбилею одного из важнейших зданий Петербурга искусствовед и пиар-специалист Пассажа Анастасия Пронина рассказала нам, что происходило в торговом доме, театре Комиссаржевской и гостинице «Европа» с XIX века до наших дней.
«Пассаж» — один из старейших универмагов в Европе и первый в Петербурге. Он был основан в 1848 году, а в 2018 ему исполнилось 170 лет. С французского passer означает «проходить, проход», первое подобное здание было открыто именно во Франции благодаря Луи Филиппу II, герцогу Орлеанскому. Он был создателем пассажа Пале-Руаяль в Париже, однако подвергся насмешкам родственников – заниматься коммерцией в семье французских аристократов было моветоном. Несмотря на это, по всей Европе начала распространяться мода на создание домов по типу Пале-Руаяля, которые строились по одной схеме: крытая галерея для прогулок, где публика свободно перемещается, заходя по дороге в различные магазины.
У пассажа в Петербурге особая история. В XIX веке там, со стороны Невского проспекта, находились два дома, тесно связанные с историей Петербурга и России в целом. Один принадлежал дворянину Сабурову, а второй — семье Завадовских, где жила известная светская львица Елена Влодек. Ей поклонялись большинство джентльменов высшего света – и Пушкин, и Николай I. Влодек и ее муж много путешествовали, а на время своего отсутствия сдавали дом. Одним из арендаторов стал посланник Голландии Геккерн, приемный отец убийцы Пушкина Жоржа Дантеса. Именно из этого дома Дантес уехал на дуэль и позднее бежал во Францию с женой Екатериной, сестрой Натальи Гончаровой.
Это происшествие подпортило репутацию дома, поэтому владелица решила сделать в нем ремонт, причем с таким размахом, что люди специально приезжали к ней, чтобы посмотреть на интерьеры. Но Николаю I обстановка дома Завадовских показалась вычурной, и он советовал им быть скромнее. Некогда он ухаживал за Еленой, но та ему отказала – вероятно, этим и объясняется такая негативная реакция императора.
Позже у семьи началась черная полоса: умер единственный сын, наследников не осталось, состояние таяло, они решили продать дом. Покупателем стал Яков Иванович Эссен-Стенбок-Фермор, известный визионер и прожектер, потомственный дворянин, который лелеял мечту о пассаже как о центре торговли и культуры. Он пригласил 32-летнего архитектора Рудольфа Желязевича — самого молодого академика архитектуры, который смог бы включить дом Завадовских в будущий пассаж, не разрушая его. С точки зрения последних достижений инженерии того времени, проект был отличным, но Николаю I не понравилась асимметричность выходов, поэтому старое здание все-таки пришлось уничтожить. Эссен-Стенбок-Фермор был не готов к таким большим тратам, поэтому брал дополнительные средства в долг уже во время строительства.
Строился пассаж довольно быстро (с 1845 по 1848 годы), при этом с тех времен изменилось не так много: раньше кровля была деревянной и состояла из балок с остеклением, на полу лежал паркет, а вместо электрического освещения были газовые фонари. Цоколь был отведен для гастрономии и рынка, две галереи – нижняя и верхняя – изменились только по стилю, а на третьем этаже владелец хотел сделать 56 квартир.
Когда «Пассаж» открылся, он стал любимым местом у знати и богачей. Стенбок-Фермор был абсолютно уверен в коммерческом успехе предприятия: прекрасное здание, удобные условия для торговли, жилье, планировалось открыть ресторан и концертный зал. Яков Иванович хотел открыть и театр, но Николай I был против: в этой сфере существовала монополия Императорского театра. К несчастью, Стенбок-Фермор столкнулся с русским менталитетом: местные купцы категорически не хотели въезжать в его торговый дом.
Во-первых, им не давали оформлять витрины, которые следовало делать в едином стиле. Во-вторых, запретили выставлять зазывал, которые хватали людей за одежду и затягивали в магазин. В-третьих, тут было очень светло и невозможно обсчитать покупателя. Поэтому во время открытия был занят только первый этаж, в цоколь въехали лишь две лавки, а второй этаж и квартиры пустовали. Стенбок-Фермор был близок к разорению. Но внезапно умер его основной кредитор — родной брат. Его жена Надежда Стенбок-Фермор потребовала долг обратно, так как она осталась одна с детьми. Денег у владельца не было, поэтому он просто отдал ей торговый дом. С тех пор в истории Пассажа была эпоха матриархата: вплоть до Революции им управляли женщины.
Надежда Алексеевна подняла предприятие на иной уровень: при ней были сданы все помещения, из квартир сделали гостиницу, а Пассаж стал местом элитной торговли. У нее была коммерческая жилка, она начала заниматься рекламной деятельностью и использовала собственные связи при дворе. При ней также активно заработал концертный зал, открылись кафе «Аман» и дорогой ресторан «Пассаж». После того, как она отошла от дел, статус места резко упал. Из элитного места он превратился в торговый центр выходного дня, куда приезжали семьи среднего класса с детьми на целый день. Репутация цоколя настолько испортилась, что в 1866 году здесь официально запретили гулять гимназистам.
В это время в Пассаже появились странного рода места. Например, внизу открыли зверинец, где в большой ванне лежал живой крокодил. Его напоказ кормили мясом, и на это сбегались зеваки. Тогда это увидел Федор Михайлович Достоевский и под впечатлением написал свою повесть-сказку «Крокодил, или Пассаж в пассаже».
В 1930-е годы советская власть поставила перед архитектором Ноем Троцким задачу превратить Пассаж в дворец советской торговли. Прежде всего вместо винтовых лестниц он построил две белоснежные в стиле сталинского ампира, который на удивление удачно вписался в здание XIX-го века. Также он надстроил один этаж, опустив потолок другого этажа. Однако в 1937 году работы прекратились.
В те годы магазинов было мало, а здесь было все: товары для охоты и рыбалки, бытовая техника, ателье, которое не только подшивало и чинило, но и выпускало 20 моделей одежды в месяц.
В конце 60-х и вплоть до 80-х Пассаж стал магазином для женщин: тут покупали дефицитную одежду заграничного производства. Отстояв в очереди 4-6 часов, можно было приобрести то, что больше нигде было не найти.
В 90-е годы «Пассаж» был местом, куда ходят только туристы, но с 2015 года он стал частью компании «Jensen Group», которая всерьез взялась за его реновацию.
При входе с Итальянской улицы по левую руку находится концертный зал. Во времена Надежды Алексеевны здесь работал первый в своем роде лекторий, на сцене которого выступали Тарас Шевченко, Федор Достоевский, Иван Тургенев и многие другие. Тут же они создали фонд помощи писателям. Они устраивали чтения и все вырученные средства отправляли писателям, которые испытывали жизненные трудности. В лектории кипела общественная и литературная жизнь, но через какое-то время он переехал в другое помещение, так как писателям перестало хватать места.
В 1901 году место было сдано в аренду труппе Валентины Федоровны Комиссаржевской за 48 000 руб. в месяц (для сравнения зарплата рабочего составляла 25 руб.). Валентина Федоровна начала карьеру актрисы только в 27 лет, до этого она посвящала себя мужу, но его увела ее собственная сестра. Через несколько лет она стала примой Императорского театра. Комиссаржевская не хотела играть однотипные роли, поэтому решила уйти и основать свой театр. Она назвала его «Новый драматический театр», отказавшись дать ему свое имя. Дело было коммерчески успешным, на всех представлениях был аншлаг, здесь работала уникальная сильная труппа. Валентина Федоровна придерживалась левых взглядов, в друзьях у нее ходили Чехов и Горький. Две пьесы Горького – «Дачники» и «Дети солнца» – она поставила здесь.
В 1905 году был показан спектакль «Кощей Бессмертный», закончившийся дракой. Его ставили студенты консерватории, которые сделали из постановки сатиру на Российскую Империю. За маской Кащея представлялся прокурор Победоносцев, что было очевидно для всех зрителей. Мероприятие превратилось в митинг, полиции пришлось опустить железный противопожарный занавес, чтобы разнять дерущихся и вывести артистов со сцены.
В том же году Комиссаржевская разорилась, так как передавала все вырученные средства в пользу голодающих. Ей пришлось переехать в менее дорогое помещение на Офицерской улице. Позднее она поехала на гастроли по югу России, где заболела черной оспой и вскоре умерла. Это стало трагедией для всего города.
«Европа» – почти ровесница Пассажа. В 1830-х годах на ее месте была гостиница «Клея». Однажды в ней ночевал известный французский путешественник и писатель Маркиз де Кюстин, после чего назвал ее «конюшней с бархатными шторами». Его покусали клопы, и он написал 10 листов с возмущениями. Он не мог избавиться от насекомых, пока не нашел русского слугу, который убрал мебель, поставил железную кровать и разместил маленькие баночки с керосином по комнате.
Роковой случай – пожар в 1870-м году – лишил место печальной репутации. Здесь были живописные руины, а через год появилось акционерное общество, которое вложило около 1,5 миллионов рублей ассигнациями и выкупило весь квартал от Невского до Русского музея. Тогда и была возведена «Европа».
Гостиница множество раз перестраивалась, но благодаря таланту архитектора и художника Федора Ивановича Лидваля в ней появился сохранившийся до сих пор интерьер в стиле северного модерна. Он тяготел к шведской природе, в его работах часто можно видеть глыбы, северные растения и цветы, шведские этнические мотивы.
Кроме того, гостиница обзавелась пятым этажом, на котором был расположен ресторан-крыша. Остались воспоминания Блока, в которых он писал, что с этого места «Петербург прикидывается Парижем». Позже открытую крышу решили переделать в пользу номерного фонда, теперь вход на нее возможен исключительно через номера.
Фото Собака.ру/Виталий Коликов, Никита Мурузин
